Петр Баранчеев: До встречи с Ефремовым подрабатывал барменом

Известный актер рассказал о съемках «Закрытого сезона», о жизненном пути

Актёр Пётр Баранчеев служит в театре на Малой Бронной, одновременно он снялся в шести десятках фильмов, в их числе «Хозяин», «Сильнее судьбы», «Пороги», «Отец Матвей», «Ласточка», «Цвет спелой вишни». Актёрская карьера складывается удачно: Петру часто достаются главные роли.

Пришлось попотеть

 — Недавно на экраны вышел сериал «Закрытый сезон», в котором вы сы грали главную роль. Что вам больше всего запомнилось из съёмочного процесса?

 — Тема фильма, конечно, тревожная, кто-то о фильме написал, что это мелодрама на фоне эпидемии, но сами съёмки трудно было назвать работой. Ведь работа подразумевает какое-то преодоление, я же чувствовал себя как рыба в воде. Каждый день приносил какойто драйв. У нас был очень спаянный коллектив, все разговаривали на одном языке. Пожалуй, самыми сложными оказались съёмки в бане. Её как следует растопили, чтобы всё было натурально. Но пространство в парилке небольшое, а надо исхитриться выставить свет, камеры. Мало того, в парилке объектив камеры запотевает. В общем, операторам, постановщикам во всех смыслах пришлось, как следует попотеть.

— Читала, что съёмки этого сериала завершились накануне начала пандемии. Для вас коронавирусный простой стал тяжким испытанием или возможностью перевести дух?

 — Значительно улучшило ситуацию то, что у нас есть загородный дом недалеко от усадьбы Антона Павловича Чехова. При желании можно было разбрестись, кто куда хочет, погулять по саду, покататься на велосипеде. В этом году мы впервые сделали попытку что-то посадить, правда, я в огородных делах участвую только как тягловая сила, всё остальное не моё. Единственное, что нам с погодой, конечно, дико не повезло: всех затопило.

 — Актёрам для съёмок нередко приходится учиться чему-то новому. Попадали в такие ситуации?

— Был такой фильм в жанре фэнтези «Русичи», где я играл жуткого злодея. Мой грим занимал четыре часа. Все работали с жаром, но почему-то картина не выстрелила, хотя всё говорило об обратном. Для этого фильма мне специально пришлось брать уроки верховой езды, чтобы перескочить на лошади небольшое препятствие. Всё было хорошо, но на съёмки привезли не киношных животных, которые приучены не реагировать на взрывы, дым и пламя. И когда раздавалась команда «Мотор!», лошадь начинала нервничать, вести себя непредсказуемо, оператор никак не мог поймать её в объектив. В итоге эта сцена так и не вошла в фильм.

— Для роли доктора Рыкова в сериале «Скорая помощь» вам понадобились какие-то особые навыки?

— Самое сложное в этой роли — обилие медицинской терминологии. Даже прочесть, не то что запомнить, диагнозы и названия препаратов сложно. Понимаешь, что это надо тупо вызубрить. Порой приходилось выкручиваться: писать, как в школе, шпаргалки на ладони, просить партнёров подсказать в нужный момент, как-то ещё исхитряться.

— В какие-то зарубежные фильмы вас не приглашали?

 — Помните фильм «Код апокалипсиса» с Настей Заворотнюк, Венсаном Пересом, Владимиром Меньшовым? В этом фильме у меня был крошечный эпизод. Но на меня обратила внимание кастинг-директор и через моего друга — я не знал английского языка — довольно настойчиво просила, чтобы я прислал ей свои фотографии, поскольку у тех кинокомпаний, с которыми она сотрудничает, актёров с такой внешностью нет. Я тогда сказал своему другу, что жалею, что не учил как следует английский.

— Вашей дочери семь лет. Она уже снималась где-то?

— Да. Как-то я взял её на съёмки, и там ей предложили небольшую роль. Я думал, что Василина к этому равнодушна, но она поинтересовалась, когда её покажут, и заметила, что хорошо бы это случилось ко дню рождения. Значит, зацепило.

 

Актёром стал случайно

 — Многие актёры рассказывают, что в театр или в кино влюбились ещё в детстве. А когда у вас пробудился интерес к кинематографу?

— Если б мне в школьные годы кто-то сказал, что стану актёром, я бы рассмеялся. Это получилось как-то случайно. В школе родного посёлка Большевик Серпуховского района я учился неплохо, особенно меня привлекали гуманитарные предметы. Но при этом, честно скажу, был разгильдяем и хулиганом. После8-го класса меня вообще из школы выпроводили, потому что я с приятелем её чуть было не взорвал. Не со зла, конечно, просто мы экспериментировали, в итоге отвалился кусок стены и выбило раму. Жуткий скандал был. Потом немного поучился в художественной школе, в училище получил специальность краснодеревщика, но по-настоящему интересно мне стало только в Московском гуманитарном институте, где по примеру брата осваивал режиссуру. Там и узнал, что Олег Ефремов объявил дополнительный набор на свой курс в Школе-студии МХАТ. Параллельно умудрялся какие-то деньги зарабатывать: в наркологической больнице санитаром, в ночном клубе барменом, начальником фейсконтроля, летом пиво продавал… В общем, работы не боялся.

 

Не дали сдуться

 — Вам посчастливилось работать во МХАТе с Олегом Ефремовым.

— Я играл во МХАТе, пока Олег Николаевич был жив. Смотрел и слушал его, открыв рот, глаза и уши. Для меня он был загадкой, легендой, я вырос на его фильмах. Потом, когда в театр пришёл Олег Павлович Табаков, со мной, молодым, начинающим, не стали продлевать контракт. У Олега Павловича были свои студенты, которых надо было пристраивать. После этого у меня был момент, когда я вообще не хотел работать артистом, но меня поддержали мэтры. Помню, Станислав Андреевич Любшин сказал: «Ты чего? Это только начало пути. Не вздумай сдуться, тебе надо продолжать».

— Вы продолжаете служить в театре на Малой Бронной?

— В театре сейчас перешёл на разовые проекты, потому что сложно сочетать театр и кино. А взял меня в театр Лев Константинович Дуров. Он был удивительным рассказчиком. Мы приходили на репетиции, и он нам всё рассказывал, рассказывал… Временами бывало очень весело, и мы без конца ржали. Я как-то спросил у его дочери Кати, царство ей небесное, а когда же репетировать будем? А она говорит: «Так это же и есть репетиция, он же не просто так рассказывает, а к чему-то». Когда после месяца таких репетиций мы выходили на сцену, у нас всё получалось. Лев Константинович нас нагрузил такими ассоциативными вещами, что мы прекрасно представляли своих персонажей. Вот такая у него была методика.

— Как вам работается с новым худруком театра на Малой Бронной?

 — Константин Юрьевич Богомолов по-настоящему крут. Я видел, как он разговаривает с труппой, он прекрасно знает, что хочет и как это сделать. Несмотря на все ремонты и пандемию, в театре всё закипело, выпускается спектакль за спектаклем.