Корреспондент «ЗБ» пообщался с именитым режиссером
В Московском еврейском общинном центре во 2-м Вышеславцев ом переулке состоялась встреча с кинорежиссёром, сценаристом, фотохудожником, заслуженным деятелем искусств РФ Тофиком Шахвердиевым. Он показал две свои работы: фильм «Марш Победы», отмеченный призом «Ника», и «Иерусалим. День Победы», награждённый двумя призами на международном фестивале им. С.Ф.Бондарчука «Волоколамский рубеж». У Шахвердиева есть своя фишка: ни в одном его документальном фильме вы не услышите голос за кадром. Он убеждён, что делать кино надо так, чтобы зрителю было всё ясно и без подсказок. Тофик Шахвердиев ответил на вопросы участников встречи и корреспондента «ЗБ».
«Так смеялась! А потом заплакала»
— Как вы решили снимать фильм «Марш Победы»?
— Мэрия Москвы готовила подарок для ветеранов войны к 9 Мая: планировалось пошить для них праздничные костюмы. Я почувствовал, что здесь есть что-то человеческое. И понял, что предчувствие меня не обмануло, когда попал на полигон, где ветераны заново учились ходить строем, под музыку, равняя шаг.
— В чём разница работы в игровом и неигровом кино?
— Игровое кино в первую очередь сочиняется за письменным столом, затем уже съёмка и монтаж. Неигровое продумывается и делается в основном в процессе съёмки и монтажа. Для старта нужны только общая идея и общее представление, нередко весьма смутные. Поэтому настоящее неигровое кино всегда авторское.
— Вас волнует, какое впечатление производят ваши фильмы на ту или иную аудиторию?
— Ещё бы! Самый приятный отзыв, который я слышал после просмотра моего фильма, такой: «Я так смеялась, так смеялась!.. А потом смотрю: я плачу».
Пионерлагерь строгого режима
— У вас есть картина «Два мальчика, которые не пьют». Всё село спилось давно, а эти мальчики каким-то чудом держатся. Как вы их нашли?
— Мне позвонила Лидия Федосеева-Шукшина, говорит: «Я посмотрела ваши фильмы, и они меня тронули до глубины души. Мечтаю, чтобы кто-нибудь снял фильм про моего внука Васю». Так мы оказались в селе Веденьё Ивановской области, где Вася учился в воскресной школе при монастыре. Но архимандрит не дал благословения на съёмку, и мы решили, коли уж приехали, сделать картин у про это село и про этих двух мальчиков. Отец у них пил, попал в тюрьму и там умер. Мать тоже пьёт, ушла в другое село. Мальчики Витя и Коля, 13 и 14 лет, живут вдвоём, держат козу, ведут огород, копают картошку, хорошо учатся в школе. Соседи их уважают. Иногда бабушка приходит помочь.
— Расскажите про фильм «Убить человека».
— Этот фильм я снимал в колонии, где из 200 заключённых девочек-подростков 70% — убийцы. Когда приехал туда, растерялся: как будто попал в пионерлагерь «Орлёнок». Утром — линейка, доклады воспитателей, все чистенькие, аккуратненькие, милые школьницы, одетые в одинаковые халатики, только носочки разные — цветные, в полоску, в клеточку. Ходил дня три, не знал, за что зацепиться. На четвёртый день понял. Мне в библиотеке дали уголок, туда приводили девчонок, я просил: «Расскажи о своём преступлении». Рассказы были бесхитростными. «Пили с подругой пиво, она сказала: «Давай кого-нибудь убьём». Вышли на улицу, встретили незнакомую девушку, стали бить и убили её».
— В заключительных кадрах одна из девушек совершенно не похожа других…
— Приходит ещё одна, садится и молчит. А я снимаю. Вижу, что зря. Но снимаю. А она молчит. И уже воспитательница за моей спиной не выдерживает: «Наташа, ну чего ты молчишь?» Одна минута, вторая, третья. И вдруг у неё на крупном плане начинает дрожать подбородок, слеза медленно-медленно катится по щеке. «Я убила своего ребёнка». И я понял, что у меня есть фильм. Потому что в этом кадре был снят редкий по достоверности момент искреннего раскаяния.
— Над чем вы сейчас работаете?
— Недавно закончил фильм «Вся наша жизнь — игра!». В нём знаменитый режиссёр Римас Туминас ставит оперу «Пиковая дама» в Большом театре. Творческий человек в своём деле — это очень интересное поле для наблюдений. 7 февраля в Доме кино состоится премьера фильма.
Свежие комментарии