Фотограф Брежнева осваивал съёмку в марьинорощинском сарае

Недавно ушёл из жизни известный фотожурналист Владимир Мусаэльян. Он проработал в ТАСС ровно 60 лет. Снимал взлёты и приземления космических кораблей, дрейфующие льды у Северного полюса и пограничников на заставе в Кушке. На протяжении 14 лет был личным фотографом Леонида Брежнева. Потом работал с Юрием Андроповым, Константином Черненко, Михаилом Горбачёвым.

А начиналось всё в Марьиной роще. Мусаэльян родился и вырос здесь, окончил школу №242. О нём вспоминает Зинаида Герштейн из параллельного класса.

Трофейная камера

Владимир Гургенович не раз повторял, что с фотографией его познакомила и помогла выбрать жизненный путь Зина, и он ни разу об этом не пожалел.

— Фотоаппарат «Любитель» мне подарила мама, перед каждым кадром надо было поставить выдержку, настроить диафрагму. И про каждый снимок я записывала — вот зануда! — когда и при каких условиях он снят, — рассказывает Зинаида Герштейн.

Вернувшись с фронта, отец Владимира, Гурген Хачатурович, привёз трофейную фотокамеру: широкоформатная, 6х9, «Цейс Иконита». «Ни он, ни я, мальчишка, ничего не понимали в фотографии», — признавался Владимир Гургенович в книге «Лики оптимизма».

Его отец достал довоенные пособия. В сарае оборудовали фотолабораторию. Увлеклись оба.

Пошёл на авиазавод слесарем

Окончив школу, Зина Герштейн поступила в МЭИ. Володя был увлечён авиацией, сдавал экзамены в МАИ. Но провалил: подвела математика. Однако интерес к самолётам от этого меньше не стал. Владимир пошёл работать на авиационный завод «Знамя труда» — благо недалеко, у Тверской Заставы, стал слесарем-инструментальщиком.

Изменить профессию — и судьбу — помогло непрекращавшееся увлечение фотографией. Владимир много снимал и время от времени отправлял получившиеся карточки в журнал «Советское фото». Некоторые из них были напечатаны. После нескольких публикаций талантливого юношу заметили и пригласили на стажировку в «Фотохронику ТАСС».

Владимир уволился с завода и стал работать фотокорреспондентом. Зарплата уменьшилась в разы: вместо 2 тысяч рублей старыми, дореформенными, — 410 рублей, то есть 41 рубль. Домашние, вспоминал Владимир Гургенович, были недовольны: жена вздыхала, тесть перестал разговаривать. Но будущий фотомастер знал, что делает то, что нужно.

В последние годы он не раз говорил, что профессию не выбирал — она сама его выбрала. И всю жизнь благодарила за любовь к ней интересными встречами и кадрами, которые останутся в истории.

В архиве ТАСС сохранилось более 3 тысяч фотографий Мусаэльяна.

Машина за углом

— Безукоризненно воспитанный, всё чувствующий и всё понимающий человек, — говорит Зинаида Герштейн. — В нём был удивительный внутренний такт. На встрече выпускников — мы отмечали 50 лет окончания школы, — когда уже начали расходиться, он, узнав, что я живу далеко, предложил меня подвезти. Я говорю «хорошо» и начинаю со всеми прощаться. А он тихонько так говорит: «Подожди, я сейчас машину к школе подгоню, а то припарковал подальше, чтобы не маячила».

В этом Владимир Гургенович напоминал отца, на которого, как он сам считал, был очень похож.

«У отца была машина, но он оставлял её за квартал до дома и шёл пешком, никогда к дому не приезжал», — вспоминал фотохудожник.

В 2006 году в Историческом музее была выставка к столетию Брежнева «Генсек и фотограф». Зинаида Григорьевна, получив приглашение, пришла с десятилетним внучатым племянником.

— Он спросил Володю: «А правда, что вас тётя Зина учила фотографировать?» —«Правда». — «И вы сразу стали великим?» Надо было видеть, как Володя смутился, — вспоминает она.

У Зинаиды Григорьевны через плечо, как обычно, висел фотоаппарат. Мусаэльян снял его и протянул кому-то из зрителей: «Ну, щёлкни нас!».