Актёр рассказал о таёжном детстве, трудной учёбе в институте и опасной работе в кино
«Цыганочка с выходом», «Манекенщица», «Консультант», «Мата Хари» — в этих и ещё почти четырёх десятках фильмов снялся актёр Иван Рудаков. Сразу после выхода на экраны сериала «Ланцет» корреспондент «ЗБ» встретился с актёром, сыгравшем в картине одну из главных ролей.
Вырос на лесничем кордоне
— Иван, в одном интервью вы назвали себя социопатом, по вам не скажешь…
— А я всё на сопротивление делаю в этой жизни. И профессию в итоге выбрал такую, которая связана исключительно с общением с людьми, причём в больших количествах. Мои корни в Сибири, в Красноярском крае. Большую часть детства я провёл в лесу, на лесничем кордоне с дедом, бабушкой, медведями, лосями… Рубил просеки, раздаивал коз, ездил в соседнюю деревню, находившуюся километрах в пятнадцати от нас, на велосипеде за продуктами.
— В конце 1980-х на экраны вышел фильм «Жизнь по лимиту» с Мариной Зудиной и Олегом Меньшиковым в главных ролях. Режиссёр фильма Алексей Рудаков — ваш отец?
— Да. Он снял фильм о жизни, которая ему и маме была хорошо знакома. Мои родители познакомились во время учёбы во ВГИКе. Чтобы получить московскую прописку, им приходилось работать по ночам дворниками, отец ещё шпалоукладчиком подрабатывал в метрополитене. Студентов тогда селили в большие доходные многокомнатные дома дореволюционной постройки. Когда я приезжал в Москву к родителям, то жил в этой студенческой коммуне.
— Как я понимаю, ваш профессиональный выбор был предопределён?
— Вначале я вообще не думал о творческих профессиях, я учился в правовом лицее и хотел стать адвокатом или прокурором. Тем более что мне с детства родители прививали мысль, что актёр — профессия не мужская, всё время от кого-то зависящая. Но гены взяли своё, и я тоже поступил во ВГИК на режиссёрский факультет в мастерскую Елены Саканян. Тогда только-только начиналась компьютерная анимация. Институт закупил несколько компьютеров, и нас учили на них работать. Кстати, в тот год, когда я поступил во ВГИК, около северного входа ВДНХ напротив киностудии имени Горького на улице Вильгельма Пика открылся оптовый алкогольный рынок. И когда у нас появился такой предмет, как документалистика, мы с камерами ходили на этот рынок запечатлевать тогдашнюю правду жизни: стайки бомжей, попрошаек, какие-то бандитские разборки.
Благодарен Всеволоду Шиловскому
— После правового лицея какое впечатление на вас произвёл ВГИК?
— Потрясающее. Помню, как отмечали юбилей института. Были накрыты столы, мы студенты сидели рядом с мастерами, подмастерьями, педагогами. Всё это с тостами, песнями, танцами, каждая мастерская свои номера выдаёт, дым стоит коромыслом… Тогда особенно круто было курить «Беломор» в подражание Высоцкому. Интересно, что когда позже я поступил на актёрский курс к Всеволоду Шиловскому, то с удивлением узнал, что во ВГИКе теперь не курят.
— Что вас заставило пойти на актёрский курс?
— У меня же была своя рок-группа, она и сейчас есть, называется «RU-DA». К слову, у нас будет концерт в клубе «Дума». Приходите. Так вот в фильме «Попса» я сыграл рок-музыканта. Фильм выстрелил, меня стали приглашать другие режиссёры. И тут я понял, что не знаю чего-то такого, что знают другие актёры, и попросился на курс Всеволода Шиловского, с которым подружился на съёмках «Попсы». Мне было уже 27 лет, и Всеволод Николаевич даже не хотел допускать меня к экзаменам. Тем не менее, я прорвался, и Шиловский мне сказал: «Имей в виду, спрос с тебя будет вдвойне. Никакого снисхождения, никакого панибратства. С этого момента мы на «вы». Будет жёстко».
Однажды я так умаялся, что даже не смог нажать педаль газа в машине. Так и уснул за рулём. Очень благодарен Всеволоду Николаевичу: актёрское образование позволило мне перескочить сразу несколько ступеней в моём развитии.
Прототипом был отец Михаил
— Вы производите впечатление человека, готового пойти на риск.
— В фильме «Не отрекаются любя» я согласился сыграть горящего лётчика. Обмазался специальным аквагелем, защищающим на некоторое время от огня лётный комбинезон. Режиссёр командует: «Мотор! Камера!» Меня поджигают, а я не загораюсь. Мы же не знали, что российские комбинезоны для военных пилотов не горят. Тогда наши умельцы предложили степлером прикрепить мне к спине тряпку, намоченную в бензине. Поджигают — я картинно пробегаю, падаю на камеру и чувствую: что-то полыхнуло над головой. Оказывается, эта тряпка упала мне на затылок. К счастью, на голове был аквагель. Ко мне тут же подбежали с огнетушителями, продюсер испугался: «Артиста сожгли! Зачем ты согласился? Есть же трюкачи». Однако четыре дубля я отработал. Так что иногда буквально горим на работе.
— В фильме «Ванечка» вы играли священника. У него были прототипы?
— Я играл капеллана, прошедшего через чеченскую кампанию. На тот момент я знал только отца Михаила, который возрождал в то время капелланство в России. Перед съёмками поехал к нему и сказал: «Я буду играть вас». И он разрешил мне с ним пробыть практически две недели. Я каждый день приезжал к нему в церковь Ильи Муромца при штабе ВДВ, наблюдал. Он очень простой и очень сильный человек. У него нет готовых ответов на все вопросы, но он понимает, что люди приходят к нему за душевным спокойствием. И он его даёт. По роли я должен был крестить младенца. Отец Михаил дал мне на это благословение. Я тщательно изучил таинство крещения, и на съёмках мы его повторили. Так что где-то сейчас бегает мальчик Ванечка, которому я надел крестик. Ведь крещение, совершённое мирянином, признаётся действительным. Кстати, актёры думали, что я настоящий священник. Люди подходили за советом, брали благословение. И я старался каждому дать душевное успокоение. В этом удивительном для меня состоянии я просуществовал два месяца.
— Ваша дочь Серафима уже снималась?
— Чуть-чуть. Я не хочу, чтобы она стала актрисой. Она учится в первом классе, ходит в танцевальную студию, занимается плаванием, а её увлечение шахматами — просто бальзам мне на душу. Дико рад, что у меня растёт малыш, с которым я смогу играть в шахматы.
— Как вы отдыхаете?
— Сплю. Люблю путешествовать. Сейчас у меня намечается восхождение на гору Кайлас в Тибете — это такой полупрофессиональный альпинистский трек. Буддисты считают, что это святая гора, на которой обитает Аннапурна — богиня плодородия. По поверьям люди, которые совершили восхождение на эту гору, приобретают сакральное знание.
Свежие комментарии