Знаменитый писатель Анатолий Ким строил дома в Марьиной роще и крестился в церкви у Рижского вокзала

В этом году ему исполнилось 80 лет; он продолжает писать прозу и стихи, регулярно встречается с читателями

Известному российскому писателю Анатолию Киму в этом году исполнилось 80 лет. Он автор романов «Белка», «Онлирия», «Отец-лес», повестей и рассказов, многие из которых изданы в 30 странах мира, драматург, сценарист, переводчик. С округом его связывают очень значимые для него вещи.

Все строчки — набело

Анатолий Андреевич продолжает писать прозу и стихи, регулярно встречается с читателями. Недавно вышла его новая повесть — «Фиолетовая осень Хокусая». Прозу он пишет исключительно от руки, на компьютере печатает только публицистику.

— Когда ты пишешь от руки, твоё воображение совершенно свободно. Ты такой демиург своего мира, который рождается на твоих глазах под твоей рукой, — говорит он.

Никаких черновиков: пишет набело, в единственном экземпляре. Кстати, такой же — в одно касание — подход у него и в живописи (Ким профессиональный художник и сам иллюстрирует свои книги). Он пишет акварелью на рисовой бумаге, а рисовая бумага имеет рыхлую структуру и просто не выдержит повторных мазков по одному и тому же месту.

В молодости его долго не печатали, и, чтобы прокормить семью, будущему писателю пришлось работать на стройках, в том числе в Марьиной роще.

— Это были 1960-е годы, когда людей массово обеспечивали отдельными квартирами. Я выучился на машиниста башенного крана и строил типовые дома — блочные и панельные пятиэтажки. И даже достиг мастерства. Когда нужно было ставить краном плиту перекрытия, то я, дождавшись, когда ветер развернёт её, сажал точно в то место, где уже был приготовлен раствор. Обычно такелажники потом монтировками подправляют плиту, но я научился сажать её так, что уже нечего было подправлять, – вспоминает он.

С первой публикацией помог Смоктуновский

Киму было уже 33 года, почти 10 лет он безуспешно обивал пороги редакций журналов, где упрямо и равнодушно не замечали его рассказов. Разорвать порочный круг ему помог Иннокентий Смоктуновский, с которым он познакомился случайно, будучи соседом его тёщи — писательницы Ширы Горшман.

Обе семьи жили в пятиэтажке на окраине Москвы. Смоктуновский тогда работал в Ленинграде, в БДТ, куда его пригласили играть князя Мышкина. Иннокентий Михайлович предложил Киму отнести его рассказы в какой-нибудь ленинградский журнал. И уже через два месяца принёс «Аврору» за январь 1973 года с опубликованными рассказами, став литературным крёстным писателя.

А через несколько лет знаменитый артист стал настоящим крёстным отцом Анатолия Кима. Это произошло в декабре 1979 года. Писатель только что вернулся из деревушки под Рязанью, где несколько месяцев в уединении работал над книгой. Там он пережил нечто вроде озарения и принял решение креститься. Смоктуновский позвонил ему и неожиданно спросил, не хочет ли тот окреститься. Ким не задумываясь согласился. Артист сказал: «Завтра утром к 10 часам ко мне приходите. Я хотел крестить сына (Филиппу тогда было 20 лет. — А.Ким) и почему-то подумал о вас…»

Крещение совершилось в Знаменском храме рядом с Рижским вокзалом. Для своего крестника Смоктуновский приготовил свой детский крестик, в который заботливо продел простой шнурок с лохматящимся кончиком.

— Не знаю, насколько воцерковленным был крёстный, но веровал он глубоко, — говорит писатель. — За все годы войны — а он с 17 лет был окопным солдатом — ни разу не был серьёзно ранен. Рассказывая о войне, он смиренно и просто говорил, что его берегла высшая сила.