Венедикт Ерофеев отправился в Петушки из Марьиной рощи

Корреспондент «ЗБ» вместе с биографом писателя восстанавливала дорожную карту легендарного путешествия24 октября исполнилось 80 лет со дня рождения Венедикта Ерофеева — автора знаменитой поэмы «Москва — Петушки». Памятник её героям — Веничке и его любимой девушке — установлен на площади Борьбы в Марьиной Роще.

Что связывало Ерофеева с Марьиной Рощей, «ЗБ» помог разобраться литературовед, доктор филологических наук Олег Лекманов, один из авторов вышедшей недавно биографии писателя «Венедикт Ерофеев: посторонний».

…Вышел на Савёловском

Терпкий и картографически точный отчёт в самом начале «Москвы — Петушков» «…я, как только вышел на Савёловском, выпил для начала стакан зубровки… потом — на Каляевской — другой стакан, только уже не зубровки, а кориандровой» не оставляет сомнений: точкой отсчёта в путешествии Венички из Москвы в Петушки, от жизни — к гибели или воскрешению является Марьина Роща.

Савёловский вокзал становится отправным пунктом в повествовании не случайно.

— Главный герой приезжает в Москву со станции Лобня, где Венедикт Ерофеев в 1968 году работал бригадиром кабельщиков-спайщиков производственно-технического управления связи, которое укладывало кабель на линии Лобня — Шереметьевская, — говорит Олег Лекманов.

«Делаю закупки. Пиво и сухое»

Не раз бывал Венедикт Ерофеев и в другой части Марьиной Рощи — на Шереметьевской и Старомарьинском шоссе. Здесь, на верхнем этаже 12-этажной башни, жила его однокашница по Орехово-Зуевскому пед­институту Валентина Еселева, он обращался к ней «дружище».

В своих записных книжках Ерофеев по-телеграфному лаконичен.

«…Еду к больной Есел[евой]. Делаю ей закупки. Пиво и сухое», — пишет он 14 марта 1974 года. И на следующий день: «От Ес[елевой] будто бы на службу, чтобы вечером позвонить к Ю[лии] Р[уновой]».

За этими сокращениями, точками и скобками — история любви, длившейся больше 35 лет.

Девушки брали над ним шефство

Ю.Р. — это Юлия Рунова, возлюбленная Венедикта Ерофеева. Они познакомились в сентябре 1959 года в Орехово-Зуевском педагогическом институте. Двадцатилетний Венедикт только что поступил на филологический факультет, а она была студенткой-третьекурсницей биохима. В одной группе с ней училась её подруга, Валентина Еселева.
В своих воспоминаниях Валентина Еселева писала, что с первых же дней появления Ерофеева в общежитии его окружала целая свита институтских девушек всех курсов и возрастов. Мимо кожаного дивана, на котором он восседал по вечерам — высокий, необыкновенно красивый, — прогуливалась почти вся женская половина общежития. Некоторые девушки брали над ним шефство: ссужали деньгами, стирали и гладили рубашки, подкарм­ливали, приносили выпить.

«Я тот камень, под который сама течёт вода», — говорил Венедикт.

На протяжении 30 лет Ерофеев и Юлия Рунова то сближались, то расходились. Валентина оставалась их доверенным лицом. У неё же долго хранились тетрадь записей Ерофеева и его записные книжки 1959-1962 годов.

Конец идиллии

В начале 1960-х Валентина перебралась в Москву. Жила сначала в общежитии в Переведеновском переулке, потом получила квартиру в новенькой двенадцатиэтажке на Старомарьинском.

Здесь 24 октября 1973 года Ерофеев отмечал с друзьями своё 35-летие. А через полгода сюда приехала Юлия Рунова.

17 марта в записной книжке Ерофеева записано: «Убеждаю Ю.Р. ещё на день остаться. …Снова, как в прош[лый] май, — подношу ей флакон духов «Белая сирень».

Конец идиллии наступил в воскресенье, 24 марта. Накануне Ерофеев с приятелем зашёл на Старомарьинское и выпил подаренные им же духи. Взбешённая Рунова ­уехала в Серпухов.

— В молодости Ерофеев был великим провокатором и экспериментатором в отношениях с людьми. С одной стороны, девушки в него сильно влюблялись. С другой стороны, он вёл себя с ними очень жёстко, часто грубо, — говорит Олег Лекманов.

Валентина Еселева оказалось едва ли не единственной женщиной, которой удалось не попасть под чары Венедикта Ерофеева: они всю жизнь оставались друзьями. Последний раз она навестила его 10 мая 1990 года, за день до его смерти.