Актриса рассказала о любимых ролях и об отношениях с дочерью
Звезда сериалов «Улицы разбитых фонарей», «Опера. Хроники убойного отдела», «Литейный» актриса Театра им. Комиссаржевской в Санкт-Петербурге Анастасия Мельникова недавно отметила юбилей. Накануне она пообщалась с журналистами, «ЗБ» тоже задал заслуженной артистке РФ свои вопросы.
Круглая отличница
— Анастасия Рюриковна, с каким настроением встречаете юбилей? Есть семейные традиции празднования?
— Мне исполняется 55 лет, две пятёрки. Я наконец-то стану похожей на свою дочь и буду круглой отличницей. У меня ребёнок всё с красными дипломами оканчивает, и мне очень хотелось быть на неё похожей. Когда у меня родилась дочь Маша (это было в 2002 году. — Авт.), свой день рождения мне стало отмечать не интересно. Два огромных домашних праздника, к которым мы всегда долго готовились, это Машенькин день рождения и рождественская ёлка, на неё к нам приходили не только Машины друзья, но даже их родители. Бывало и так, что в свой день рождения я выходила на сцену и ощущала особенное удовольствие и подъём.
К новым сериалам пока не готова
— В Театре имени Комиссаржевской вы служите с 1993 года. Какие роли там вам наиболее дороги и ценны?
— Театр — это родной дом. Для меня ценно, что театр не изменил своим традициям. Да, появляются современные вещи, но никуда не уходит настоящий русский драматический театр. На данном этапе я бы назвала любимой роль в спектакле «Привидения» по пьесе Ибсена. Безумно люблю этот спектакль, хотя он очень тяжёлый — физически и морально устаю. 10 лет мы играем этот спектакль, и каждый раз приходит режиссёр и мы повторяем текст. Перед спектаклем я сама на всякий случай проверяю декорации, всё ли положено на свои места. А когда я играла «Скандальное происшествие», думала, что никогда ничего не полюблю больше этой постановки. Потом играла «Миллионершу» и понимала, что ничто не может сравниться с этим произведением.
— Сериал «Улицы разбитых фонарей», в котором вы снимались более 15 лет, стал одним из самых успешных. Увидим ли вас ещё в каком-нибудь сериале?
— «Улицы разбитых фонарей» — моя обожаемая история, благодаря которой я состоялась в профессии, у меня появились новые работы в кино, антрепризы в театре. Современная киноиндустрия меня пугает, и в последнее время я на такие сериалы долгоиграющие не соглашаюсь. У нас серия снималась семь дней. Какой был скандал, когда нам сказали, что в силу финансовых сложностей серии будут сниматься шесть дней! Как мы, с такими же неуспокоенными и сумасшедшими коллегами, как я, Селиным, Ниловым, Половцевым — не буду всех перечислять, — возмущались. Говорили, что не успеем всё продумать, отрепетировать. А сейчас дочь пришла со съёмочной площадки и сказала, что серия снимается за три дня. Мне уже не перестроиться на такой ритм. Я лучше снимусь в трёх-четырёх картинах в год, но с чувством, с толком, с расстановкой.
Растила, как сердце подскажет
— У вас с дочерью сложились замечательные отношения. Какие правила легли в основу воспитания?
— Здесь нельзя назвать никаких правил. Просто, наверное, надо не бояться учиться и не считать, что ты всегда и во всём прав. Нужно чутко и внимательно относиться к ребёнку. Когда Маша родилась, я спросила, как её растить, у свой мамочки. И моя мудрая мама сказала: «Ты люби её, а дальше сердце подскажет». Кроме любви, у нас с Машей очень много дружбы. Мне интересно всё, что с ней и с её поколением происходит. Очень часто её однокурсники, когда поздно заканчивались занятия, оставались у нас ночевать. (Маша окончила актёрский факультет Российского института сценических искусств. — Авт.). У нас дома нет перегородки между кухней и гостиной, пока я делала чай и резала им салаты, слышала все разговоры. На какие-то вещи моя точка зрения поменялась, что-то я не могла принять, но молчала, когда меня спрашивали, отвечала. Я видела, что с Машей происходит, что происходит у них в мастерской: они уже после 1-го курса академии понимали разницу существования в театре и в кино. А мне первое время сниматься было очень сложно, трудно было рассчитать общение с партнёром перед камерой.
Колючий взгляд поразил
— Каково было вместе с Машей работать над кинодрамой «Спасти Ленинград»? Давали дочке советы?
— Категорически не даю советов. Считаю, на съёмочной площадке можно слушать только режиссёра и оператора. Вечером дома могу высказать свою точку зрения, но не настаиваю. Когда впервые ехала с Машей на съёмочную площадку, я страшно волновалась. Оказалось, напрасно: Маша была полноценным партнёром. В кино у нас совершенно противоположные отношения с дочерью: между нашими персонажами полное непонимание и неприязнь, потому что по сюжету девочка была уверена в том, что изза мамы папу арестовали. Я потом поймала себя на мысли: неужели это мой ребёнок? На меня на съёмочной площадке смотрели колючие змеиные глазки. Работа есть работа.
Не могла сдержать слёз
— Вы уже много лет являетесь депутатом заксобрания Санкт-Петербурга. Ваш город стал побратимом Мариуполя, и вы принимали участие в восстановлении здания Мариупольского драматического театра. Ребята, которые набраны из тех мест в РГИСИ, к открытию театра успеют туда вернуться?
— Нет, они ещё маленькие, только 1-й курс окончили и будут учиться у меня ещё три года. А наш губернатор сказал, что Мариупольский театр откроют в 2025 году. Удивительные дети, видимо, беда как-то мобилизирует, потому что они с такой хорошей жадностью овладевают профессией. Многим уже можно доверить небольшие роли. Когда я впервые приехала в Мариуполь, невольно провела параллель с блокадным Ленинградом: мои прабабушка, бабушки и папа находились там во время блокады. Я увидела разрушенные дома, людей, которые долго сидели в подвалах, увидела то, что осталось от здания театра. Местные жители рассказали, что по городу ходили люди в гражданской одежде и говорили, что в театре можно спастись, что толстые стены выдержат бомбёжку. Но, после того как там оказались сотни человек, театр был взорван изнутри. Люди были подло уничтожены. Я не могла сдержать слёз.
— Что для вас сейчас самое важное в жизни?
— Я не могу прожить без веры в Бога и без Маши. И ещё я не могу без сцены.
Свежие комментарии