Писатель Александр Лысков живёт в Южном Медведкове

Его роман «Красный закат в конце июня» победил на конкурсе «Лучшая книга о Русском Севере»

Вот уже много лет на Ясном проезде в Южном Медведкове живёт писатель родом из Архангельска Александр Павлович Лысков. Его роман «Красный закат в конце июня» победил на конкурсе «Лучшая книга о Русском Севере». Его малая проза, критика и авторские песни трижды приносили ему звание лауреата конкурса «Остров надежды» имени А.

Грина». Но, кроме историй о далёком Севере, Александр Павлович пишет обо всём, что так хорошо знакомо нашим читателям. Действие его рассказов происходит на улицах Свиблова и Медведкова. Героями его произведений становятся обычные люди, живущие неподалёку. Мы встретились с Александром Лысковым, чтобы поговорить с ним о писательстве и жизни в СВАО. 

Родители настраивали на техническое образование 

— Александр Павлович, как вы стали писателем? 

— Мой папа был писателем. В детстве я засыпал под стук печатной машинки. И это, видимо, отпечаталось в подсознании. Хотя родители настраивали меня на техническое образование (в институте я окончил факультет бумажного производства), щёлканье печатной отцовской машинки по ночам сделало своё дело. Уже сложившимся писателем приехал в Москву и поступил на Высшие литературные курсы при Литературном институте имени М.Горького. Да так и остался. 

Обстановку в спальных районах знал доподлинно

 — Каким было ваше первое впечатление от Москвы? 

— Москву я помню с детства. Тётя была инженером, работала в Министерстве лесной промышленности, жила в старых деревянных домах у станции Северянин. Потом переехала на улицу Широкую в благоустроенную квартиру. Я гостил у неё не один раз в год. Общался с московскими сверстниками. Помню, Медведковский пруд был тогда спущен. И мы в нём жгли костры. На ветках ивы вырезали узоры и коптили в дыму. Остальную шкурку сдирали, получалась тросточка с чёрным узором. Нравы были свободные, уличные и в пятидесятые годы, и позже. Удальство московское, дух свободы впитал именно тогда. И впоследствии оказался совершенно лишён провинциальной заносчивости в отношении столицы. Любил её как родную. Потом настали 90-е. У меня есть рассказ под названием «Вор и лаборантка». Одно название этого рассказа уже говорит об атмосфере тех лет. У девушки украли кошелёк и потом шантажировали. Таковы были уличные, и не только, нравы в те годы. 

Ещё один рассказ, написанный на материале тех лет, называется «Мечты». В нём инженер терпит жизненный крах, а его одноклассник, став бандитом, помыкает им. Писал как бы с натуры. И жизнь молодых инженеров, и обстановку в спальных районах знал доподлинно. 

— Каким вы запомнили наш округ, когда только переехали сюда? Как сильно тут всё изменилось? 

— Сперва с женой жили в обветшалой двухэтажке на Осташковской улице. Дом пошёл под снос. Переселились на Сельскохозяйственную. С пятнадцатого этажа вид открывался на Окружную железную дорогу. Тогда по ней ходили товарняки. И парк под окном был запущенный. На моих глазах он превратился в благоустроенный «Сад будущего» с элементами усадебной архитектуры. Закладывали парк в том числе и представители Луганской области. Теперь — республики. Район был живописный. Окраинный. Холмистый. Фабричный район. Я всю жизнь не расстаюсь с гитарой. И тогда же написал песенку про ставшее родным Ростокино: «От мосточка до мосточка». 

Зарёю освещённая, 

Приветлива, проста Окраина зелёная, 

Фабричная Москва. 

Всё улочки да горочки, 

И будто снится мне — 

Опять поплыли лодочки 

По Яузе-реке. 

«Сказки старого парка» 

— Есть ли у вас любимые места? Куда посоветовали бы сходить читателям? 

— Сейчас я квартирую на Ясном проезде в Южном Медведкове. Обосновался тут как раз в год начала капитальной реконструкции поймы Чермянки. Болотистые, заваленные строительным мусором берега этой бурной реки расчистили. Дно углубили. Перекинули с берега на берег множество мосточков. Настлали прекрасные мостовые на трубчатых опорах. Ходишь по ним, как по палубам круизного корабля. Протянуты леера. Перила словно фальшборт. Облокотишься — внизу бурлит вода. Чем не путешествие? Этот овраг в русле Чермянки по обе стороны проезда Дежнёва — моё любимое место для гуляния. По душе пришёлся и храм-новодел «Неопалимая купина» — здесь же, на Юрловском проезде. Общая архитектура выполнена с большим вкусом. Глаз радует молочный цвет стен и тусклая медь куполов. Истинный праздник приходит сюда в Пасху. 

Я любитель велосипеда. Изъездил парк «Яуза» вдоль и поперёк. На моих глазах эта зона отдыха приобретала культурный, художественный вид. Теперь даже не верится: неужели когда-то здесь всё было запущено и дико? Ещё на берегу Чермянки у нас на площадке собираются целые компании пожилых людей из соседних домов. Приходим туда постоянно. Сдружились. Образовался, можно сказать, клуб по интересам. Встречаемся годами. И летом, и зимой. Наблюдая эту бурную жизнь людей своего поколения, я, конечно, не мог не отразить её в своих рассказах. Написал целый цикл под названием «Сказки старого парка». Это составит часть моей новой книги, которая готовится к печати и выйдет осенью в издательстве «Сказочная дорога». Рабочее название: «Рассказы последнего времени». 

— Какие видите недостатки? Может быть, на ваш взгляд, чего-то не хватает в инфраструктурном плане и т.п.? 

— Трудно даже придраться к чему-то по поводу благоустройства. Тем более сейчас, когда от метро до самых дальних уголков района можно доехать за десять минут. Остановки сверкают, словно алмазы. Транспорт ходит строго по расписанию. Ранним утром всегда попадёшь к первым поездам метро. А ночью обратно. Дома постройки 70-х ремонтируются и приобретают свежий, современный вид. Новостройки радуют глаз. Даже пресловутое перекладывание плиток и бордюрных камней меня как инженера по первой профессии ничуть не раздражает. После ремонта становится только краше. Зелень благоухает. Деревья самых разных пород достигают пятого-шестого этажей. В разгар лета кроны лип куполом перекрывают проезжую часть нашего Ясного проезда. В жаркий солнечный день идёшь и думаешь: вот есть Москва-товарная, Москва-пассажирская. А есть ещё и Москва-курортная.